читать дальшеВ старших классах моя личность претерпевала довольно значительные изменения, но они шли относительно плавно и потому были не слишком заметными. С тех пор, как я поступила в университет, куда более неожиданные психологические метаморфозы происходят со мной приблизительно раз в полгода. Объяснить это можно объективной реальностью (условия жизни и правда меняются из семестра в семестр) или невротизацией личности (которую настойчиво показывают некоторые тесты). От этого калейдоскопа кружится голова, и нет ответа на вопрос: закончатся ли метаморфозы после обычных стадий вроде «яйцо – личинка – кокон – бабочка» или, к примеру, пойдут в обратном направлении? Или на второй круг? Или «бабочка» станет «тигром», «тигр» каким-нибудь кудрявым «серафимом» и так далее, согласуясь с непрерывным вращением буддистского колеса жизни, Самсара?
Та, старорежимная, из прошлого семестра, много делала, считала, что живет тяжело и трудно и искала поддержку извне. От дикой усталости ей плохо спалось; пламенный мотор, который вместо сердца, работал быстрее необходимого без всякого повода – или как раз в поисках повода?.. Она молча переживала свое одиночество и пусть неохотно, но все же пустилась на авантюру с г-ном Ш. (с самого начала зная, что ничего хорошего из этого не выйдет - дурой она все же не была). Г-н Ш. дал ей индульгенцию на то, чтобы ощущать себя маленькой девочкой. Она мечтала об отдыхе и затишье. Умела себя ненавидеть, наказывать и терзать. Но если хохотала, то от души – иногда не вовремя, громко, пожалуй, выходя за рамки приличий.
Эта, новая, весенняя, узнала не только усталость – истощение. Она освободилась от связанных с одиночеством страданий, как змея от старой кожи. Она вообще от многого освободилась, что-то забыла, и сумела худо-бедно примириться с собой. Считает, что вечно торговаться с миром и окружающими – величайшая пошлость... При этом она иногда бросает восхищенный взгляд исподтишка на свою судьбу (так, замирая, смотрят на руки непревзойденного карточного шулера). Какой затейливый, какой чудесный узор легко выводит Фортуна! В нем каждая «случайность» на своем месте, каждая «деталь» имеет значение – может быть, это и есть неподдельное счастье...
Живя взрослой жизнью и обладая духовной независимостью, она в определенных случаях легко достает из кармана ту самую индульгенцию, выданную на «маленькую девочку». Эта волшебная бумага способна в мгновение ока превратить любого Цербера в большеголового щенка.
Затишье (отсутствие новых вызовов), продолжающееся дольше месяца, приравнивается к пытке. Она ничего не ждет от людей, при этом ценит их выше.
Спит мало, но крепко; мечтает отрастить волосы. Смеется искренне, но не громко, как-то с придыханием, интимно, что ли. Почему-то это нравится мужчинам.
Она читает хорошие книги с наслаждением, которое возвращает ее к совсем уж «допотопной» версии ее же личности, к девочке лет десяти.
Во всем остальном они, пожалуй, схожи между собой. И самое главное: без предыдущей не было бы следующей.
Та, старорежимная, из прошлого семестра, много делала, считала, что живет тяжело и трудно и искала поддержку извне. От дикой усталости ей плохо спалось; пламенный мотор, который вместо сердца, работал быстрее необходимого без всякого повода – или как раз в поисках повода?.. Она молча переживала свое одиночество и пусть неохотно, но все же пустилась на авантюру с г-ном Ш. (с самого начала зная, что ничего хорошего из этого не выйдет - дурой она все же не была). Г-н Ш. дал ей индульгенцию на то, чтобы ощущать себя маленькой девочкой. Она мечтала об отдыхе и затишье. Умела себя ненавидеть, наказывать и терзать. Но если хохотала, то от души – иногда не вовремя, громко, пожалуй, выходя за рамки приличий.
Эта, новая, весенняя, узнала не только усталость – истощение. Она освободилась от связанных с одиночеством страданий, как змея от старой кожи. Она вообще от многого освободилась, что-то забыла, и сумела худо-бедно примириться с собой. Считает, что вечно торговаться с миром и окружающими – величайшая пошлость... При этом она иногда бросает восхищенный взгляд исподтишка на свою судьбу (так, замирая, смотрят на руки непревзойденного карточного шулера). Какой затейливый, какой чудесный узор легко выводит Фортуна! В нем каждая «случайность» на своем месте, каждая «деталь» имеет значение – может быть, это и есть неподдельное счастье...
Живя взрослой жизнью и обладая духовной независимостью, она в определенных случаях легко достает из кармана ту самую индульгенцию, выданную на «маленькую девочку». Эта волшебная бумага способна в мгновение ока превратить любого Цербера в большеголового щенка.
Затишье (отсутствие новых вызовов), продолжающееся дольше месяца, приравнивается к пытке. Она ничего не ждет от людей, при этом ценит их выше.
Спит мало, но крепко; мечтает отрастить волосы. Смеется искренне, но не громко, как-то с придыханием, интимно, что ли. Почему-то это нравится мужчинам.
Она читает хорошие книги с наслаждением, которое возвращает ее к совсем уж «допотопной» версии ее же личности, к девочке лет десяти.
Во всем остальном они, пожалуй, схожи между собой. И самое главное: без предыдущей не было бы следующей.
@темы: "И пожестче!" (с), Житие мое
-
-
13.04.2013 в 20:45